В Рязань в очередной раз приехал Кирилл Толмацкий, известный 70% населения нашей страны как Децл. Несмотря на то, что у Кирилла в багаже огромное количество хитов, с которыми он мог вполне стать желанным гостем на корпоративах различного уровня, он не стоит на месте и постепенно выходит на еще больший уровень. Недавно презентовал первую часть трилогии «Дециллион», полностью состоящую из треков в стиле «дэнсхолл», на подходе вторая.

После концерта, пройдя сквозь огромную толпу фанатов и прождав некоторое время, мне удалось сделать с Кириллом большое интервью, из которого можно узнать его мнение о различных вещах, связанных с хип-хоп средой и не только.

Как Вас принимают в нашем городе?

К.: Сегодня было достаточно атмосферно, потому что пришли взрослые люди: они редко тусят, рэперами их назвать нельзя. Я много раз в интервью говорил, что на мои концерты ходят просто креативные люди. Им нравится хорошая музыка, искусство, литература, все, что с этим связано, то есть развивающаяся прослойка населения.

В марте у Вас вышла первая часть трилогии «Дециллион». Расскажите, почему выбран именно такой концепт?

К.: У меня много готового материала, он отложен в стол. Я понял, что если я буду выпускать все, то народ просто запутается. Поэтому я сначала скомпоновал в альбом из 11 треков самый сок записанных треков в стиле «дэнсхолл» (Dancehall Mania, вышел 1 марта 2014 года). Соответственно, это пластинка для музыкантов. Ее понимают только те, кто реально разбирается в музыке. Во-первых, материал альбома исполнен на английском (один трек на русском), во-вторых, он сделан раньше своего времени, в России дэнсхолл еще не особо понимают. Другое дело, Нью-Йорк: хип-хоп уже отошел, в половине тачек играет трэп, в половине играет дэнсхолл. До нас это дойдет года через 2, если дойдет вообще. Дальше у меня будет альбом MXXXIII, последний трек с которого звучал сегодня. Я просто его несколько раз переделывал, какие-то треки выкидывал, потому что я еще параллельно записываюсь с какими-то иностранцами, делаю свою версию и версию с ними. Сейчас релиз практически готов, с 29 июня пойдет предпродажа в iTunes, а в июле откроется продажа, можно будет скачать и послушать. Потом будет альбом ремиксов, сразу же после MXXXIII, потому что он уже готов, там будет больше, чем 11 треков. В общем, три пластинки — это 33 трека, а концепт MXXXIII такой, что десять в тридцать третей степени — это дециллион, соответственно, вся упаковка будет называться «Дециллион». Если все чересчур мистифицировать, то во всем можно найти тайный смысл, но некая концепция заложена в проект.

По поводу дэнсхолла — если эта мода дойдет до России в лучшем случае через 2 года, Вы не боитесь, что сейчас эту пластинку не примут?

К.: Во-первых, я не коммерчески ориентированный артист, меня коммерческая успешность не очень интересует, хотя это, конечно же, тоже неплохо. Я не думаю о том, станет ли эта пластинка успешной, будут ли ее слушать, музыка бессмертна, она не имеет срока годности. Если сейчас ее не услышат, то вполне возможно, что чуть позже она все-таки будет услышана, а может и вообще через 20-30 лет, но ее будут слушать, ставить будущему поколению в пример, как надо делать музыку.

В 2012 году у Вас был анонсирован прощальный тур. Планы изменились?

К.: Да, была версия, что я уеду из России, поэтому я решил прокатиться с прощальным туром. А потом ситуация изменилась, нужно было готовить кучу документов и вся эта бюрократия не дала мне возможности соскочить отсюда. Для меня нет границ, расовых предрассудков, разделения на языки, по цвету кожи. Я понимаю, что все мы живем на одной планете, куда бы ты не приехал, ты все равно будешь на Земле. Когда нахожусь за границей, я всегда говорю: «Россия — это там, где я».

То есть, главное — не терять связь со своей Родиной?

К.: Так и получается, люди, которые уезжают из страны — большие патриоты, чем те, которые здесь живут. Они больше романтизируют прошлое, со временем все плохое забывается. Люди, находясь заграницей, активнее поддерживают Россию.

Тогда почему эти люди не могут вернуться сюда и поддерживать ее здесь?

К.: Потому что здесь тяжело, потому что легче поддерживать оттуда.

Отойдем от этой темы. Интересуетесь ли Вы таким ответвлением как абстрактный хип-хоп? Говорят ли Вам что-либо имена «макулатура» или «Ленина пакет»?

К.: Я слышал эти имена, но, честно говоря, не особо этим интересуюсь. Мне больше нравятся такие проекты, как Lykke Li, больше интересуюсь трип-хопом. А абстрактный хип-хоп… Битмейкер Бит делает абстрактный хип-хоп, но он называет его «астральный хип-хоп».

Из родоначальников можно вспомнить «Рабов лампы» или раннее творчество Дельфина.

К.: Дельфина как артиста я уважаю до сих пор. Он двигается, я так понимаю, у него сейчас тоже новая волна, он постоянно на гастролях, рисует отличнейшие афиши, завидую его афишам, потому что они всегда очень прикольные.

Но он в дальнейшем перешел в другую стадию и перестал заниматься хип-хопом в привычном смысле.

К.: Настоящему музыканту свойственно менять стили и меняться вообще. Что-то происходит с энергетической надстройкой, с точкой сборки, мы все растем, развиваемся, у нас меняются взгляды на жизнь. Человек экспериментирует, я так понимаю, что он тоже не особо парится насчет коммерческой успешности. Он просто делает то, что ему нравится. И обязательно найдутся поклонники, так и будет, все люди разные, всегда можно найти своего слушателя.

Но на концертах люди все равно требуют от него старые хиты, «Я буду жить» или «Я люблю людей».

К.: Это офигенные треки, но их же можно слушать дома. Зачем напрягать человека тем, что он уже не считает своим? Я тоже не очень люблю работать со старыми треками, но понимаю, что людям это нужно, для них это некий экскурс в прошлое, те эмоции, которые они ощущали в то время. Мне интересно дарить такие эмоции, я не вправе лишать их этой возможности.

А в то время, когда Вы начинали, Вы думали, что продержитесь дольше, чем многие артисты, работавшие в схожем жанре?

К.: Из того же формата «Каста» продержались довольно долго. Они смеялись надо мной, типа я чересчур форматный персонаж, а в итоге сами прогнулись под формат. Я, конечно, уважаю их творчество, но в свое время у них была туса «Объединенная Каста», если бы все в таком стиле двигалось, гнули бы свою линию уличного жесткого хип-хопа с интересными историями…

Тогда же существовал «Bad B. Альянс».

К.: Да, но после того, как распалась компания MediaStar, некому было держать всех вместе. Михей умер, а без Михея это уже не Bad Balance, хотя Шефф всегда о нем отзывался не очень прикольно, мол, парень с улицы к ним приклеился и так далее.

Хотя потом он (Влад Валов) записал с друзьями своеобразный дисс на Тимати и Доминика, когда те перепели «Суку-любовь».

К.: По большому счету, я очень негативно отношусь к Тиману и тусе Black Star, потому что они постоянно воруют идею, у них ничего своего нет, потому что это все чисто коммерция. Джигану пишут тексты и музыку, за него же зачитывают, может, за него и продолжают зачитывать, он сверху начитывает, а потом убирают основной голос.

Но Джиган вроде ушел от Black Star.

К.: Не уверен. Вот Кристина Си тоже сделанный проект. А Тимана я помню по всей истории — в начале со мной, потом «Фабрика звезд», Доминик Джокер, потом племянница Крутого, потом Ратмир и вся эта туса, до того как они разбились, потом DJ Dlee, перед тем, как он разбился, потом DJ SMASH, потом он выцепил тусу 5 Плюх, ST и так далее, потом он снял Лигу и Панса. Все время он пытается двигаться за счет кого-то. Обидно, когда люди говорят, мол, «он такой талантливый», я говорю: «Люди, не издевайтесь надо мной, не взрывайте мозг».

Сейчас Тимати стал синонимом коммерческого хип-хопа.

К.: Все считают его талантливым бизнесменом. Ну, я не знаю, так изгадить культуру никто не смог, кроме него.

Каких артистов из хип-хоп среды, заслуживающих внимания, можете назвать?

К.: Из хип-хоп среды я бы сейчас не стал никого упоминать. Есть мои ребята El Toro, Black Jacket, Beat-Maker-Beat, а так я в основном общаюсь с инди-музыкантами, такими, как Pompeya, Sakura, Animal Джаz, с ребятами из этих групп общаюсь, они достаточно позитивные.

Это общение может в дальнейшем вылиться в творческий союз?

К.: Все возможно, пока мы тормозим, а вообще мы лет по 6-7 дружим.

Сейчас, я так понимаю, главная цель — выпустить альбом. А что будет дальше?

К.: У меня много проектов, скоро выйдет альбом, а в сентябре пойдут всякие европейские штучки. Мы записали с Джоаном, другом из Испании, отличный трек Empires, который уже взяли Sony Music, подписали на лейбл, спонсируют клип, потом все запустится на MTV. Надеюсь, что все срастется и сбудется моя мечта — я перестану быть локальным артистом.

Следите ли Вы за Versus Battle?

К.: Вообще, Versus — это марка, которая принадлежит то ли Versace, то ли еще кому-то. Странно, когда хип-хоп-баттлу дают название брэнда, который создают люди нетрадиционной ориентации. Они просто по-глупому не прочекали, ну и.. А вообще я не люблю, когда воду льют в микрофон, я люблю, когда все четко и по делу. Фристайлеров, которые делают четко и по делу, их единицы. Плюс я не люблю, когда люди ругаются матом и оскорбляют друг друга в микрофон. Если уж что-то предъявлять, то сразу бить в е***о, а то получается, что две собаки лают. Просто они молодые, им опыта не хватает. Допустим, у меня ребенок родился в 21 год, я в 21 год начал думать о том, что говорю вслух. Я понял, что это человек, который задаст мне кучу вопросов по поводу моего творчества. Появился большой момент ответственности за высказывания в текстах. По фигу, что говорят другие, важно — что говоришь ты.

А есть такие треки, которые Вам стыдно показать своему сыну?

К.: Нет, наверно. Я за все могу ответить, объяснить и так далее.

Хорошо. Вот не так давно у Вас вышла новая версия клипа «Вечеринка», она наполнена самоиронией. Насколько важно не терять иронии по отношению к себе?

К.: Она должна быть в меру, как и все в жизни. Мне мое внутреннее «я» говорило, что надо это сделать. Правда, когда мы обговаривали, все выглядело по-другому. Когда я приехал на съемки, увидел участников клипа, меня сначала передернуло, мол, «вы прикалываетесь?» А потом опять мое внутреннее существо говорит: «Ты что? Расслабься», в итоге очень круто получилось. Я сейчас редко на телевидении, но метко.

Как развить хип-хоп-культуру в стране так, чтобы у народа к ней было правильное отношение?

К.: Хип-хоп в России должен быть литературным. Он должен быть квинтэссенцией русского языка, квинтэссенцией знаний, потому что русский язык достаточно объемный, емкий и красивый. У нас куча ведических текстов, если их переделать, так же можно, вот Пушкину Арина Родионовна рассказывала, а он их переделывал. Я считаю, что русские писатели, литераторы, художники в свое время были одними из самых продвинутых в мире. Почему? Все делалось грамотно, правильно, без «тяп-ляп». Сейчас любят побыстрее, погорячее, век новых технологий. Я еще такую фишку понял, что писать рукой и писать на компьютере — это две разные вещи.

А в чем главное отличие?

К.: Что написано пером — не вырубить и топором, а если ты печатаешь на компьютере, получается холодная лирика.

Последний вопрос будет своеобразным логическим продолжением предыдущего. Есть ли шанс, что в России появятся синдикаты вроде Wu-Tang Clan?

К.: Нет, сразу же ФСБшники накроют. Мы живем в полицейском государстве, у нас нет демократии.